Все страньше и страньше...
Все чудесатее и чудесатее... Бабочки похожие на коров? Что это за чудо? Мона осторожно подкрадывается к одной из них, деловито жующей большой клевер, размером с ее голову, и пытается схватить ту за хвост! Бабочкокорова мычит, рассержено и нервно, качая рогатой головой, и взмывает в небо, смешно дрыгая копытцами, и оставив у девушки в ладошке несколько волосинок. - Эй! Эй, стой, куда же ты?! - Ящерица поднимается на ноги и растерянно размахивает ладошками, словно пытаясь сказать бабочкокорове, чтобы та вернулась и забрала у девчушки то, что оставила. Но та улетела, оставив гостью этого необычного места и та лишь печально развела руками. - Улетела.
- Конечно улетела, - раздается у Моны под ногами недовольное бормотание. Девушка невольно вскрикивает от неожиданности, и делает резкий шаг в сторону. Она пристально смотрит по сторонам, пробежавшись взглядом по усыпанной разноцветными цветами траве. Никого. Мона Лиса вновь делает шаг вперед, намереваясь идти дальше, спуститься вниз, по тропинке. - Эй, глупая, осторожнее! - Вновь раздается недовольный голос откуда-то из под ног, и по неволе приходится остановиться, с широко распахнутыми глазами, до боли всматриваться в густую траву! Ящерица осторожно опускается на корточки, обняв коленки и встречаясь взглядом с... - Маргаритки? Говорящие маргаритки?
Белые пушистые венчики с желтой середкой, из которой на нее взирают черные точки - две, расположенные близко-близко, и маленький кружок под ними, похожий на прописную букву "о". Буковками "о" только побольше, смотрит на цветок и Мона. Тот чопорно складывает тонкие, острые, зеленые листики на стебле и вытягивает кружок рта в полосочку. - Именно! А ты кого ожидала увидеть? Затоптать своими большими ногами? Я помню тебя Мона Лиса, ты тут самый большой цветок, но тебе нас не запугать! - Маргаритка по боевому вытянулась на стебельке, так, что ящерке пришлось попятиться назад.
- Ай! - Мона вскочила, - Ты гадкая... ах ты... ты меня помяла! - Гневно кричал Колокольчик, раскачивая своим лазурным цветочным колоколом.
- Простите простите! - Жалобно воскликнула ящерка, стараясь не наступить ни на один цветок, а те наперебой кричали, что девушка здесь уже была, и как она им надоела. А про коров летающих, так ей никто и не сказал!
Едва сумев выбраться из окружения цветов, гневно грозящих ей свернутыми на кончиках листиками, будто бы кулачками, саламандра очутилась на петляющей из стороны в сторону тропинке. Девушка отряхнула испачканные в траве колени, и деловито показала язык, пищащим маргариткам, колокольчикам, ромашкам и другим противным растениям.
- И что же я тут делаю, интересно? - Огляделась вокруг ящерка. Справа от нее черный, дремучий лес. Слева - бесконечная зеленая травка с капризными "бутонами", а тропинка-то вьется вперед. Причем делая это совершенно на ровном месте! - "Любопытно, зачем?"- девушка внимательно глядя под ноги, чтобы снова не наступить на что-то говорящее, идет вперед, и делает крюк - тропа сделала спираль, так что девушка покружила юлой, и совершенно неожиданно воткнулась носом в указатель! Высокий, толстый столб! Потерев кончик носа ладошкой, ящерка запрокинула голову, с удивлением глядя на расходящиеся в стороны стрелочки. - "Дом Белого кролика",- Громко прочитала саламандра клипнув глазами и перевела взгляд на соседнюю стрелку, - " Шляпник, Соня и Мартовский Заяц"- Все с той же легкой настороженностью читает девушка, прикладывая палец к губам. - И куда же мне пойти? - Та стрелочка, указывающая в сторону Кролика, резко дернулась, и изо всех потянулась вперед, словно призывая ящерку идти в указанное место. - Пойду к Кролику? А пожалуй! - Мона уже было собралась последовать предложению стрелочки, как ее стрелка-соседка, развернулась, и зло стукнула острым концом ту по деревянному корпусу, решительно заставив бедняжку покорно опуститься вниз, и сама-же повелительно развернулась в сторону " Шляпника, Сони и Зайца". Ящерица нерешительно потопталась на месте. Дерущиеся стрелки - это очень странно!
- Они всегда спорят, - раздался довольный, урчащий голос за спиной девушки. Ящерка резко развернулась, и встретилась с огромными, зелеными, круглыми глазищами, мерно раскачивающимися в воздухе прямо напротив, - Никогда не спрашивай у стрелок, куда тебе идти! Просто иди, куда тебе надо. - Мона ошарашенно наблюдала за тем, как звуки исходили из открывающегося широкого, зубастого рта, зависающего в пространстве...совершенно без хозяина.
- А если я не знаю...куда мне идти? - Осторожно спросила девушка, потихоньку обходя загадочный рот, теперь уже так же загадочно улыбающийся во всю невидимую ширь. Где же тело? Ну или хотя-бы...голова?
- Тогда спроси у других? - Невозмутимо ответил Рот и... пошевелил ушами. Да-да, в воздухе образовалось два пушистых, треугольных, кошачьих уха!
- У кого? Здесь же нет никого, только стрелки! - ткнула Мона пальцем в таблички, на мгновение отвернувшись. А когда вернула взгляд к парящим глазам - их там уже и не было.
- У стрелок не спрашивай, спроси у камней. - Раздался тот же голос, только теперь уже сверху. Саламандра задрала голову, с удивлением рассматривая огромного, полосатого, пузатого кота, вольготно развалившегося на спинке прямо на указателях, и свесившего свой толстый, мохнатый хвост вниз.
- У камней?
- Камни хорошие советчики, - Кот перевернулся на живот, подперев лапой пушистую щеку, - Правда они все время молчат. Не очень разговорчивые, чаю с ними не выпьешь. Ты хочешь чашечку чаю?
- Чаю?
- Да, с тремя кубиками сахара, или лучше с вареньем? Кролик всегда роняет в чай часы, представляешь, чай с шестеренками, хочешь попробовать чай с шестеренками? Иди по этой тропинке, камни тоже любят чай, но он им так редко достается. - Загадочно улыбнулся кот, щурясь подставляя  спинку солнцу и демонстрируя свои острые зубы от уха до уха. Он даже не стал выслушивать недоуменные вопросы девушки и просто молча растворился в воздухе, пару раз моргнув зелеными глазами - последнее, что от него осталось.
- Ой! Кот! Ты куда?! Ну вот.... что мне... в самом деле с камнями разговаривать? Так куда же мне идти теперь. - Стрелки над ее головой тут же бешено завертелись, но та лишь отмахнулась от них. - Посмотрим... он сказал что по...этой тропинке раздают... чай? - Ножка ступила на усыпанную гравием тропинку, и камешки тут же заворочались у нее под пяткой - вот такие советчики значит! Стрелка указывающая на тропу "Мартовского Зайца и Шляпника", победно взвилась вверх, а ее соседка понуро свесилась вниз, болтаясь, словно флажок по ветру...

- Кто ты?
- ... она заговорила с подозрительным незнакомцем! - А что еще остается делать, если знакомых рядом не наблюдалось? Странный человек в шляпе, и его смешной друг неподалеку, нервно дергающийся заяц, а эти смешные приборы на столе, и огромные лужи чая на скатерти. Это все было как-то... неправильно? Ящерка молча смотрела на чудака снизу вверх, пряча руки за спиной.
- И знаешь что? Знаешь?
- Что? - осторожно осведомляется она, делая шаг назад. Ну на всякий случай.
- Он оказался тем самым психом! Маньяком в шляпе! Моральным уродом! Точно чокнутый! -  его заливистый, безумный смех немножко пугает Мону, но любопытство перебарывает страх и она делает ему шаг на встречу, уточнив несколько суровым, серьезным тоном, - Вы сумасшедший?
Человек в Шляпе смеялся и гримасничал перед нею, припугнув девушку своим поступком, когда хотел оторвать себе голову. Ладошка Моны непроизвольно потянулась к шее. Может она тоже сошла с ума, если ей снится весь этот странный, ужасно ненормальный мир? Это же сон, да?
- И ты потеряешь голову! Стоп. Что? Ты уже потеряла голову, ха-ха, ха-ха! Совсем потеряла голову, да? Это совсем другое дело. И, раз терять нам нечего, то нам ничего не грозит! Верно? Тогда решено! Идём к королеве! Возьмём её планы себе! - Ящерка хлопнула глазами.
- А кто такая эта Королева? - Она уже не очень удивляется неожиданной лестнице, спускающейся с неба, хотя ее благоразумие, оставшееся где то в левом, несуществующем кармане, требовательно просит проснуться. Но ящерица кивает головой, и направляется следом за безумцем, запрокидывая голову вверх, глядя на то, откуда спускается по идее, эта причудливая дорожка для них. Она силиться разглядеть, но вверху видит лишь круглую, черную дырку. - Это похоже на раковину, на кухне, только наоборот!  Как будто она над нами висит... - Задумчиво произносит гостья, положив обе ладошки на пухлые щечки.

- Кто я такая? Я сама не знаю, - Пожимает плечами ящерка, сама не замечая, как ответила со стихотворной интонацией, словно бы сочинение стишков налету передавалось от шляпника к ней, она с интересом оглядываясь по сторонам, - Вернее я уже не уверена, что я - это я. А не кто-то другой. Что же за мир, он странный такой... девушка подходит к одному из пышных, розовых кустов и осторожно обхватывает ладошками нежный, воздушный, похожий на облако, белый бутон и подтягивает его к себе, одновременно наклоняясь вперед, - Какие красивые цветы, - Она широко улыбнулась, когда атласные лепестки коснулись ее губ, - Надеюсь, что они не разговаривают...
В голове царит настоящий бардак полный непонимания и абсурдности. Почему ей кажется, что она уже была тут? Да, много раз, во сне, она прошла эту сказку вдоль и поперек, заглянула во все углы и закоулки, видела все чудеса, пила чай с безумным человеком в странной шляпе, беседовала с улыбкой кота и дергала за уши странного зайца с дырявой чашкой в руках. - Или может... может я живу здесь? - Мона обводит взглядом пространство и наклоняет голову на бок, разглядывая пламенно-алые сердца садовой плитки под ногами. Такие яркие и красивые, такие роскошные розы, такое чистое небо, у ящерки создавалось впечатление, что словно некто накрыл этот садик ярко-синим блюдечком. Именно такие блюдца стояли на длинном столе странной компании любителей чая в лесу. - " А может это второй Шляпник?" - Думала она, разглядывая словно нарисованные облака, возникшие словно из неоткуда. При более тщательном рассмотрении, девушка четко смогла разглядеть будто покрытую глазурью фигуру барышни в пышной юбке, которая несла в руках большой торт - из него выглядывал симпатичный свиной пятачок и пара круглых ушек. Саламандре даже показалось, что он пронзительно захрюкал над их головами, - " Другой шляпник, большой, с шляпой похожей на большую заводскую трубу с ценником. Наверное цифры там как раз с меня ростом. А мы такие маленькие и садик этот игрушечный." - Задумчиво выпустив розу из рук, она осторожно тронула мягкую, хлебную бабочку... и измазала палец в сливочном масле... Тут же засунув кончик пальца в рот, ящерка все с тем же растерянным взглядом осматриваясь по сторонам, двинулась следом за Шляпником. Ей показалось, или небо и правда дрогнуло? На мгновение, между дальним горизонтом, там, где по идее заканчивается этот необычный сад. И правда! Кто-то приподнял небо-блюдце, и заглянув под него, широко улыбнулся. С замершим сердечком, саламандра молча смотрела на большие глаза, выглядывающие из-за пределов игрушечного мирка. Стоило только представить себе это - и на тебе! Большая, широкая ладонь осторожно просунулась в образовавшуюся щель, и Мона уже было подумала, не скрывая своего неподдельного ужаса в широко распахнутых, янтарно-шоколадных очах, что ручища прихлопнет и ее, и Шляпника, словно пару мошек, но рука застыла над ними и отогнула указательным пальцем край пышного манжета... Из рукава веером вылетели пестрые карты, разлетевшиеся над двумя путниками и опустившиеся в разных уголках садового "комплекса" за высокими деревьями и кустами. Рука прищелкнула и  качнув кончиками пальцев, словно бы помахав нашим героям, осторожно скользнула за пределы их крошечного мирка и аккуратно опустила разрисованное, голубое керамическое блюдечко обратно на место.
Волосы на голове саламандры раскачивались из стороны в сторону, от сильного ветра, поднятого Большой Ладонью. Казалось, тут образовался прямо ураган - венчики роз жалостливо склонились друг к другу, едва ли не обнимая соседний бутон зелеными листиками. На мгновение Мона испугалась, что ветер побьет хрупкие цветы! Ее маленькая ручка заслонила нежные соцветия... - Я не дам вас в обиду.- Осторожно сорвав один из полураскрывшихся бутонов, Мона трепетно прижала его к груди, накрыв обеими ладошками и словно пыталась согреть его своим дыханием. Бабочка-тост энергично порхавшая до этого вокруг девушки, так непонятно спокойно, не смотря на такой сильный шторм пронесшийся над садом, села на голову девушке, запутавшись в распущенных волосах, подхваченных розовым обручем. Сложив широкие пористые хлебные крылышки, она теперь была похожа на обычный отрезанный кусок буханки, который саламандра зачем-то водрузила себе на макушку.
Что на это скажет Шляпник?
Она посмотрела в спину своего провожатого очень пристальным взглядом.
  И все-таки... Это уже было! Она помнила эти розы, этот сад... эту высокую, худощавую спину в пиджаке прямо перед собою, и эти раз за разом задаваемые, одни и те же вопросы и ответы - кто ты? Я не знаю. Зачем ты здесь? Понятия не имею - и они постоянно повторялись, это какой-то замкнутый круг, и когда Мона переходила финишную, она же являлась и стартовой чертой, она вновь повторяла свое необыкновенное путешествие в Страну Чудес и помня, и не помня, что происходит, где она и кто.
Красная Королева - голову с плеч
Любит она головы сечь!
За чашечкой чая,
Мне Заяц сказал,
Карта-охранник розу украл,
Краску забрал, розу забрал,
Красить он в пламенный цвет ее стал...
Вдали послышалась то ли песня, то ли шелест, и печальная, и веселая, такая же необычная и волшебная, как и все здесь. Она возникла так неожиданно, что девушка вздрогнула, и поспешила поскорее встать ближе к незнакомцу и новому другу-Шляпнику. И друг и враг, ведет ее к Красной Королеве, которая рубит головы? Тоже мне друг, нечего сказать! Но он единственный, кто хоть куда-то ведет ее. Какая-то... опасная песня. Интересно, кто же ее поет? На большой усыпанный белыми цветками куст справа, сел маленький дракончик ростом ноготок - голова у него была как не странно утиная(хотя тут все странно, чего уж), а лапки крабьими клешнями хватались за подвявший зеленый листик. Мона осторожно покачала дракошку на его "колыбельке", тронув кончик листка, и вновь вслушалась в заунывное пение вдали... - Эта Королева правда такая страшная? Почему она так любит рубить головы? И кто это поет? - Посыпались водопадом с ее уст вопросы на сказочника-проводника. Конечно, может быть это все и происходит у нее в голове, но кому, как не жителям ее мира, лучше знать, что у нее там происходит?

Мона страшно перепугалась, когда Шляпник начал ни с того, ни с сего громко вопить и размахивать длинными руками, тыкая в нее тонким, аристократичным пальцем с аккуратным ногтем. Ящерка в недоумении хлопнула пышными ресницами, ошарашенно округлив янтарные глаза и осторожно попятилась, трепетно прикрывая ладошками розу и прижимая ее к своей груди. Через два аккуратных шажка, саламандра резко остановилась, тихонько ойкнув - изогнутая ветка от куста, утыканная кривыми, острыми шипами, сердито ткнулась девушке в спину, словно живое, сознательное существо вознамерившееся решительно остановить Мону, за все ее преступления, дабы та, ненароком не сбежала. - Но я же не... - было залепетала гостья, остро ощущая себя так, словно ей в позвоночник тыкают револьвером.
Но Безумец уже совершенно переключился на другую волну, широким шагом направившись к боязливо замершей и втянувшей голову в плечи девушке, и одним легким жестом извлек из пышных локонов хлебную бабочку, закрошив шоколадные волнистые волосы саламандры в изобилии крошками. Мона с нескрываемым укором проводила исчезающий во рту странного человека кусочек хлеба - ей казалось поедание таких милых существ, как тосты-бабочки, это не менее страшное преступление, чем если сорвать с куста розу. - Ну теперь мы хотя бы знаем кто ты. Уже неплохо! Хм? Ну, она любит головы сечь, ты цветы срывать - знаешь, не тебе её судить, - продолжил свой монолог, обращенный даже больше к себе, чем к ней, словно совершенно не желая слушать свою спутницу, Шляпник достаточно небрежно разжевывая вкусный, пшеничный хлебец сдобренный толстым слоем масла, отвернулся от в конец возмущенной ящерки.
- Я вовсе не "убийца цветов"!- воскликнула она, сердито глядя в удаляющуюся от нее худую спину. Оставив розу на злобно щетинившимся своими шипами кусте, девушка быстро догнала Чокнутого Человека, ухватив его за рукав и заглянув под полы шляпы. Глазки Моны сверкали гневом, самым что ни на есть праведным, и в их золотистых просторах радужки, прямо так и отсвечивали маленькие молнии, - Вовсе нет! Я Лиза! Мона Лиза!  И это я знаю точно. А вот кто ты такой, и почему ты у меня в голове - нет, - К концу звенящий от бессильной злости голосок девушки, сменился обидчиво-капризным тоном, и она с недовольной мордашкой, надув свои и без того пухлые щечки, сложила руки на груди, словно маленький ребенок. Ей не нравилось это. Не нравился Шляпник, не нравился этот яркий сад, напоминающий собой красивое покрывало скрывающее под собой клетку для не званных гостей, и уже, не нравилась эта самая Красная Королева, к которой зачем-то они идут... - Зачем мы идем к Даме Червей?! - Да, будто у нее других дел нет, чтобы искать такую же сумасшедшую, как и все здесь, страшную женщину, обожающую рубить головы. - Хм, не уверен, что нам нужно узнавать кто это поёт. Сейчас мы в саду Дамы червей и ей не очень понравиться, что  ты губишь её сад. Так что нам лучше идти дальше...
Природное упрямство Моны Лизы стояло бок о бок с ее неудержимым любопытством.
- Не хочу я голову терять! - выразила в слух свои опасения саламандра, приостановившись рядом с невысокой стеной зеленого коридора, сквозь который проходила парочка, и даже слегка притопнула ногой, сжав ладони в сердитые кулачки.  Ну какому нормальному человеку, ну, и ящерице, захотелось бы идти прямо к палачу? Но весь этот мир предусматривал собой совершенно что-то непонятное и нелогичное, и правильное, и неправильное сливающееся в одном безумном существовании, это большой многорукий дом, с тысячью разноцветных, как стеклышки в калейдоскопе, окон, у которого, как представлялось девушке, был грациозный узкий носик чайника - ни к селу, ни к городу. И этот дом стоит на одной ноге, покачиваясь над пропастью, размахивая своей сотнею рук, пытаясь уловить равновесие и не упасть в пучину хаоса. Хотя куда уж страньше и хаотичнее может что-то быть, и краше ее фантазии? Саламандра так явно, всего на секундочку, представила себе, как выглядит Страна Чудес со стороны, и сразу заприметила вдали очень похожую конструкцию - пузатый, разноцветный чайник-дом, с множеством механических рук, которые... считали живую колоду карт, раскладывая их в воздухе, увлеченно играя пасьянс!
- А я думаю вам надо взглянуть на ситуацию по другому... - Раздался тут очень знакомый голос над ухом засмотревшейся на представление, в виде играющего в карты дома-чайника, ящерки. Мона вздрогнула, и резко обернулась, но никого рядом с собой не заметила, кроме цветных лент развевающихся с цилиндра ее сопровождающего. Окинув взглядом дорожку, Мона недоуменно пожала плечами, и уже собиралась задать вопрос, что невидимый полосатый кот, проводивший ее до этого к Шляпнику и Мартовскому Зайцу, имеет ввиду, как тропинка под их ногами вильнула в сторону, пытаясь сбросить с себя стоящих, и резко устремилась в небо... - " Я кажется уже не понимаю, куда мы идем, вверх, или вниз? " - задумчиво посмотрела на Шляпника снизу ящерка, а затем отважно ступила на отвесную стену... Забавно... Волосы даже не свешивались назад, продолжая стелиться по плечам пышными кудрями, а лоскутки с шляпы ее провожатого, как приклеенные лежали на его воротнике. Поднимаясь по вертикальной тропе, Мона не чувствовала какого-то неудобства, или головокружения, в общем, ощущения, что что-то не так! Создавалось впечатление, что это просто сад перевернули кверху ногами, и он является одной из немногих "стен" конца мира Моны Лизы. Саламандра задрала голову вверх, пытаясь разглядеть повнимательнее, что происходит в саду, от которого они постепенно все больше и больше удалялись. Дом с носиком уже не казался таким большим и страшным, балуясь, он раскидывал бедные карты в стороны - они смешно взмахивали крошечными ручками, беззвучно хватали ртом воздух и щурили глаза. Отсюда девушка сумела разглядеть пятерку, тройку и.. а вон тот, шибко важный... он пытается спрятаться под целым строем плоских тел, трясясь и обхватив себя ладошками  - уж не туз ли!? Приглядевшись, девушка заметила еще одну деталь! На роскошных, раскидистых розовых кустах белыми пятнами светились бутоны роз... и рядом же неровными мазками их соседки были наполовину кроваво-красного цвета, с них, очень похоже на кровь, стекала по капле... - Краска?! - Только сейчас Мона поняла, что в ручках-крючках карт-солдат гремят крошечные ведерки, а подмышками у них зажаты перепачканные кисти, пока они уворачиваются от "рукастого" розового чайника. - Зачем они красят сад?!